Но разочарование довлело над остальными чувствами, заставляя забыть обо всем, о смерти, о Костике, о собственном чувстве вины, превращая ее жизнь в какой-то кошмарный коридор.

Этот мужчина не тот, не ОН, убеждала она себя. Не ОН. Очень жестоко было судьбе послать ей это испытание сейчас. Темный коридор и никакого просвета.

И ей не снились сны.

Точнее, снились. Но она была в этих снах одна. И опять бродила. То берег океана, то снежная пустыня, а то песок. Всегда одна.

То, что у нее махровая депрессия, Рита поняла сразу. Сходила к врачу, накупила таблеток. Сны теперь не снились вовсе, но это было еще хуже. Как если бы ее отлучили от чего-то, что составляет половину ее жизни.

А через месяц примерно ее неожиданно вызвали к адвокату.

Какое-то наследство. От Костика? Какое наследство, господи…

Письмо-оповещение пришло во второй половине дня, встреча с адвокатом должна была состояться завтра в одиннадцать часов утра. Рита проплакала полночи, потом уснула тяжелым, мучительным сном.

В этом сне она была не одна. Рита даже не могла точно сказать, где была и что видела, скорее чувствовала. Чувствовала рядом ту смутную, похожую на призрак фигуру, что ей приходилось видеть в снах и раньше. В самом начале.

Но кто это был? Она понятия не имела. Но ей казалось, что этот призрак хочет сказать ей нечто важное.

***

На следующий день к одиннадцати часам утра Рита была в приемной адвоката, ожидая, когда ее пригласят войти. Там были еще люди, чувствовала она себя странно, хотелось отгородиться. Казалось, это недоразумение.

Секретарь вышла, оглядела всех, потом остановилась на ней и зачитала по бумажке:

– Маргарита Троепольцева?

– Это я, – от неожиданности Рита вскочила.

А та кивнула:

– Пожалуйста, проходите.

Когда она вошла, адвокат чуть привстал поприветствовать. И жестом пригласил сесть в одно из двух монструозных кресел с высокой спинкой, что стояли перед его столом. Рита сразу обратила внимание, что в соседнем кресле кто-то сидит. Мужчина. Ей было видно только его руку на подлокотнике. Неважно. Мало ли у кого дела к адвокату.

Ей просто узнать, в чем дело, может, это вообще ошибка, и скорее уйти.

Рита села на предложенное место и нервно стиснула руки, приготовившись слушать, что скажет адвокат. А тот начал не  сразу, несколько раз бумажки переложил. Ей казалось, сердце из груди выскочит, в горле сохло, но вот он начал. И тут она услышала.

Что этот ее… Господи, Костик! Дурень малолетний!..

Это ж надо было в двадцать один год завещание написать. Они тогда даже еще не поженились, а он уже все, что имел, ей оставил. Как будто знал.

А дата… Это было накануне того дня, когда они в первый раз переспали.

Рита заплакала горькими слезами.

Но, оказалось, это еще не все.

У Костика был дом. Целый особняк. Это было так странно, он же никогда не упоминал. Ах он сам не знал, получил его в наследство недавно? А она наследница мужа… Рита просто задыхалась.

Адвокат вежливо подождал, пока она немного успокоится и вытрет слезы. Потом стал говорить, что Константин Троепольцев не единственный наследник. Что есть второй наследник, и наследство в равных долях.

Она уже успокоилась, приступ острой тоски прошел, она готова была слушать дальше все необходимые формальности. Хотя и не представляла себе, что будет с этим особняком делать. Точнее, с одной второй частью особняка.

Но тут адвокат начал говорить что-то о втором наследнике. Рита попыталась сосредоточиться.

– Маргарита Павловна Троепольцева, – адвокат дождался, чтобы она согласно кивнула, и продолжил: – Познакомьтесь. Николай Маркович Васильев, второй наследник. Кстати, дальний родственник вашего мужа.

И в этот момент мужчина повернулся.

– Мы знакомы, работаем в одной фирме. – Этот голос… Это был ОН, ее шеф.

Рита упала в обморок.

Глава 7

Когда она пришла в себя, около нее хлопотала секретарша.

– Хотите воды?

– Если можно, да, – пробормотала Рита.

Секретарша принесла ей стакан воды, и Рита, пока пила, попробовала незаметно оглядеться.

Ее шеф, этот Николай Маркович, выглядел обеспокоенным, а адвокат хмурился и поглядывал на часы, висевшие на стене. Она взглянула тоже. Недолго пробыла в отключке, всего несколько минут, но все равно. Неловкая ситуация. Рита поблагодарила, пряча глаза:

– Спасибо, мне лучше.

– Простите, не думал, что это на вас так подействует, – кажется, адвокат был взволнован, а может, просто изображал участие в силу профессиональной этики, потому что очень скоро перешел на нейтральный тон. – Надеюсь, вы понимаете. Дело есть дело.

– Ничего, я в порядке, – сейчас она уже способна была участвовать в этом дальше.

Потом они подписывали какие-то бумаги, адвокат выдал комплекты ключей, сказал – для ознакомления.

– Примите мои соболезнования в вашем горе, – проговорил этот мужчина, Николай. – Простите, когда встретил вас на работе, я даже не подозревал, что вы жена… Простите, вдова Кости. Думал, возможно, однофамилица. Простите еще раз, что не уделил вам должного внимания.

Рита готова была умереть. Но надо было как-то реагировать, она кивнула в ответ. А тот продолжал:

– Мы с Костей не виделись давно, почти девять лет. Жаль, не застал его живым. Такая трагедия.

– Да… трагедия, – пробормотала Рита, закрывая рукой горло и отворачиваясь.

Адвокат вежливо кашлянул, напоминая, что отведенное им время истекло. Назначил новую встречу, и новообретенные родственники вышли из кабинета.

***

Рита была подавлена. Ситуацией, своими чувствами, страхом нечаянно раскрыться и выдать себя. Мужчина тоже молчал. Она только набралась сил, чтобы посмотреть на него и попрощаться, как он сказал:

– Позвольте, я вас подвезу.

– А… Что? Н-нет… не надо… спасибо… – мысли Риты заметались в панике.

– Вы сейчас расстроены, не в себе. Управлять будет трудно. Куда вам – домой или на работу? Я с водителем. Скажите, куда нужно, я отвезу. А водитель поедет за нами.

Ехать с ним наедине? Ни за что!

– Благодарю, подвезите меня, пожалуйста, на работу. А машину… Машину заберу позже. Или попрошу кого-нибудь.

– Что вы, мы перегоним, скажите только адрес.

Вот этого ей не хотелось.

– Если не трудно, пусть ее подгонят на работу.

Сели в машину. Этот Николай Маркович еще расспрашивал о чем-то, Рита отвечала односложно. Потом повисло неловкое молчание. Она поняла, что ведет себя невежливо. В конце концов, разве его вина в том, что ей снились сны с его участием?

– Николай Маркович… – начала она и сбилась.

***

Женщина обратилась к нему.

Николай был удивлен.

Вдова Костика. Он видел ее пару раз в коридоре, столкнулись случайно. Теперь, когда оказалось, что они в какой-то мере родственники, он должен уделить ей немного внимания. Долг уважения. Хотя бы ради Кости, ради давней дружбы с ним.

Он прислушался.

– Николай Маркович, простите, но раз уж мы являемся сонаследниками… – она сбилась снова. – Хотелось бы знать, кому принадлежал ранее этот дом. И почему он достался в наследство вам и Косте.

Наверное, нехорошо было присматриваться к Костиной вдове, но он вдруг понял: что-то в ней притягивает.

***

Наконец Рите удалось собраться и абстрагироваться настолько, что она даже смогла смотреть на него и говорить внятно. Мужчина нахмурился и пожал плечами, отводя взгляд в сторону, потом ответил:

– Видите ли, я не знаю, почему именно мы с Костей… – тут он сделал неопределенный жест. – А принадлежал дом нашей бабушке по отцу. Наши с Костей отцы – сводные братья, точнее единоутробные. Так, кажется, правильно. Знаете, бабушку я плохо помню, видел ее в детстве, и то всего несколько раз. Помню только, что родители с ней не ладили. А Костины, кажется, тоже. Она вообще была…